Лоэнгрин

Время бежит вперед — меняется жизнь, меняемся мы. Меняются наши возможности, наши взгляды на жизнь. И теперь я могу блеснуть фразой: «Во время нашей поездки в Вену мы были в Венской опере!» Или нет, лучше так: «Когда мы планировали поездку в Вену, мы, естественно, заказали билеты и в Оперу». Лучше, но все равно что-то не то…
Вот:
— Десятого сентября в Венской опере дают «Лоэнгрина». Думаю, нужно слетать. Дорогой, ты сможешь освободить себе вечер?

Да… Когда-нибудь, наверное, я действительно смогу себе и это позволить. Так и хочется представить себя героиней фильма «Красотка», которую сажают в самолет и везут незнамо куда, незнамо зачем и в безумно дорогих украшениях прямо из ломбарда. Но мне-то это зачем? Все и так в моих руках. Я могу поехать туда, куда захочу, и украшения достать свои собственные, из тумбочки.
Так что начинаем планировать просто поездку в Вену. Оперу посетим заодно — не каждый же день в Вене оказываешься, и не все же по магазинам носиться. Хочется культуры!

Посетить Венскую оперу, я думаю, мечтает каждый образованный человек. Когда мы прилетим в Вену, будут давать Вагнера. Ну, Вагнера так Вагнера. Кроме того, что он был любимым композитором Гитлера, ничего про него не слышала. Заодно и узнаем.
Вагнер… Лоэнгрин… Звучит очень красиво, в любом разговоре вставить не стыдно. Билеты стоят астрономических сумм. С нами летят наши друзья, и мы с подругой, как всегда, не посвящаем мужей в нудные денежные подробности. Берем эти неприятные хлопоты на себя. И душещипательный вопрос, почем слушать «Лоэнгрина» — по пятьсот евро или по двести пятьдесят, — решаем сами. Решаем в пользу двухсот пятидесяти. Конечно, и по двести пятьдесят-то уже не хочется его слушать, но до поездки время еще есть, глядишь, сумма из головы и выветрится. Главное — не проговориться мужьям. Если они узнают, сколько стоят билеты, будут сами за эти деньги петь и плясать неделю. Думаю, будет сложно убедить наших благоверных, что их пение — это все-таки не совсем «Лоэнгрин».

В Европе цены на билеты давно уже не маленькие. Это мы привыкли: всё за копейку, но только по блату — иначе не достать! А у них все можно достать. Любой гражданин может посетить любой спектакль, пожалуйста!
Есть система скидок для различных слоев населения, например, для студентов и пенсионеров. И отдельная цена — если заказываешь билеты заранее или через Интернет.
Еще, кстати, в Берлине существует так называемая «Ночь музеев». Раз в месяц все музеи работают бесплатно с восемнадцати ноль-ноль до двух часов ночи, причем между ними курсируют бесплатные автобусы. Если денег нет и не предвидится, но есть непреодолимое желание приобщиться к культуре, то можно это сделать в ночи. К тому же, это очень романтично.
Безусловно, немцы всеми подобными благами пользуются. Средний билет в театр — сто пятьдесят евро. Но рачительный немец обязательно найдет способ купить его со скидкой.

Собираясь в Венскую оперу, я вспоминала свой уже немаленький опыт посещения театров в Германии. Это дело я люблю — бывая в Германии, использую малейшую возможность куда-нибудь сходить, ну хоть в кино!
Как-то немецкий коллега пригласил меня в Берлинскую оперу. Вернее так: он меня никуда не приглашал, но я все время выражала огромное желание. Потом он вроде как пообещал озаботиться билетами заранее, но «забыл». Видимо, надеялся, что я передумаю в этот раз в театр ходить. А я и не передумала! И по приезде в Берлин интересуюсь:
— Ну что, в театр идем? — и по лицу сразу понимаю, что вроде не идем. Но он так бодро:
— Заранее купить билеты не удалось, купим утром в день спектакля.
Утром приезжаем к кассам. Ажиотажа нет, все задешево уже купили. Билеты есть — хочешь за сто тридцать, хочешь за сто семьдесят евриков.
После долгого общения с кассиром мой западный партнер возвращается без билетов:
— Фрау Ронина, у нас проблемы…
— Что? У кого-то из труппы приступ аппендицита, и спектакль отменили?
— Нет, нет, все здоровы, — пугается мой немец, потому что от природной жадности уже потерял чувство юмора, — Билеты по сто тридцать евро!
Про сто семьдесят он даже не заикается, это я сама через его голову прочитала. «Ну, — думаю, — чего бы мне это ни стоило, а в театр я сегодня пойду!»
— Какая тогда проблема?
— Билеты дорогие. Понимаете, можно было купить со скидкой, но делать это неделей раньше. А сейчас таких билетов нет, — голос у моего коллеги напряженно-расстроенный. Наверняка просчитывает в голове ситуацию и никак не может себе простить, что мог ведь дешевле купить, а не купил!
— Ну а театр-то красивый?
— Очень!
— И спектакль хороший?
— Спектакль прекрасный!
— Тогда у нас с вами нет никаких проблем. Мы сейчас же покупаем билеты и вечером идем в театр!
— Вы в этом уверены?
— Абсолютно. Я не сомневаюсь ни минуты, — продолжаю его зомбировать.
«Вот еще, сто тридцать евро ему жалко. Крохобор! Из вредности пойду».

В Берлине в то время как раз грянули морозы. Хорошо, я приехала в шубе. Берлинцы же все кутаются в шарфы, ходят в тоненьких курточках и кашляют. Ну, все и везде. И зачем, спрашивается, так мучиться, а не одеться тепло в какую-нибудь меховушку? Наверное, все как один приверженцы Гринписа.
Правда, в оперу все в шубах приперлись. Тут они про свою «зеленость» разом забыли. Ну что ж, я вроде как не белая ворона — в театр тоже пойду в шубе. Шуба у меня шикарная, до пола — муж на рождение ребенка подарил. А муж у меня, если что-то начинает покупать, то сначала, как все мужики, жмется, но потом входит в раж и покупает все самое дорогое! Так что страну не опозорим, в оперу войдем в шубе.
Ну, это я размечталась! Шубу мне мой спутник предлагает оставить в машине. С какого это, думаю, перепугу? На улице холод собачий, место для машины нашли не самое близкое. Перепуг оказался платным гардеробом. И это из-за полутора евро я по морозу бежала бегом до театра!

Ведут себя немцы в театре тоже не так, как мы. Раз уплатили деньги и пришли в театр спектакль смотреть — взгляда от сцены ни на секунду не отведут. Мы ведь как привыкли? Если что понравилось или что-то вспомнилось — сразу обсудить нужно, что-нибудь шепнуть соседу сбоку или просто понимающим взглядом переброситься. У них не так. Все взгляды — на сцену: не пропустим ничего из того, что нам предлагают за наши деньги.
Недавно была в кино в Берлине. И там та же история. Фильм закончился, пошли титры. Все сидят, внимательно смотрят на экран. Я сначала встала, потом снова села — думаю, может, вторая серия будет. Нет, все просмотрели внимательно титры и пошли восвояси. Я по Германии разъезжаю более десяти лет, пора бы уже привыкнуть и на провокации не поддаваться. Но все равно я долго потом думала, ну зачем им эти титры было читать? Так важно знать, кто монтажер, а кто водитель?

Так что опыт посещения зарубежных театров имеется.
Кстати! Не забыть взять что-нибудь нарядное.
Вот сколько ни крути и как ни ругай любимое кино всех времен и народов, а именно из «Красотки» мы знаем, чем платье для коктейлей отличается от платья вечернего и в чем нужно ходить в оперу. Ну, особо громоздкое в чемодан не влезет, поэтому я останавливаюсь на маленьком черном платье (по «Красотке» — для коктейля) и акцент делаю на украшениях. Здесь опять подарок от моего мужа, очень красивый комплект: в серебре — гранаты с жемчугом. Колье, серьги и кольцо… Комплект действительно сногсшибательный, авторская работа. Я его очень люблю. И вот есть повод его надеть, а заодно и мужа порадовать. Туфли черные с настоящими Сваровски, и на всякий случай возьмем красную пашмину. Ну что, я к опере, по-моему, готова! Спрашиваю у мужа:
— Сережа, ты не забыл, у нас в Вене опера. Какой костюм возьмешь?
— Да там купим…
— Ты не забудь, к костюму нужны ботинки, ремень, рубашка и галстук. Тоже там купим?
— Леночка, не переживай, мы же не в деревню едем, там уж, наверное, всё есть. Так что если я из твоего списка что-то забуду — не проблема.

Ну-ну. Моему мужу бесполезно помогать собирать чемодан. Это в первые годы совместного жительства я таким неблагодарным делом занималась. Заканчивалось все каждый раз одинаково: «Зачем ты мне это положила, и то положила, мне ничего такого не нужно!» — и вещи вываливались обратно. Или уже на месте: «Почему ничего не взяла?»
А теперь, что сам собрал, то и собрал. По приезде оказывалось, что ничего не собрал, — шли и спокойно все покупали.
Причем мой муж сам уверен и всех убедил, что по магазинам он не ходит, ему ничего не покупается, да ему просто и не надо!

Так что, прилетев в Вену и небрежно бросив чемоданы в гостинице, мы побежали покупать Сереже костюм (а к нему ремень, рубашку, галстук и ботинки). Ничего из списка он не взял. Почему — объяснить не смог.
В магазин идти Сережа страсть как не хотел: «Все только ради Венской оперы, чтобы любимой жене не стыдно было со мной! Мне вообще-то ничего не надо, я человек скромный!»
Костюма после двухчасовых мытарств (заметим, в одном магазине) мы купили два. Видимо, на случай перемены погоды — один костюм был из фланели, а другой — из тонкой шерсти.
Рубашка белая, ботинки и ремень — черные. Галстук муж решил не надевать, мол, так будет по-молодежному. Ну что ж, мне нравится! Муж у меня строен и красив. Я в авторских гранатах, он весь от Черутти — мы готовы к Венской опере!

Начало спектакля в восемнадцать ноль-ноль. Немного настораживает. Что-то рановато. В Германии все спектакли начинаются в восемь. Может, здесь хотят за вечер два спектакля прогнать? Похвально! И поужинать успеем.

Театр потрясает воображение своей роскошью. Кругом мрамор, мозаика, роспись. Очень красиво. Выпиваем по бокалу шампанского и покупаем программку. Вот это новость! — спектакль идет четыре с половиной часа! Это что же можно так долго показывать? Но, с другой стороны, Вагнер же… Может, нас сейчас так захватит вихрь музыки, что все действо будет смотреться на одном дыхании, и нам даже не захочется идти на перерыв. Кстати, что у них там с антрактами? Целых два. Вот это очень плохо! Потому что в антракте все время бывает непреодолимое желание из театра сбежать. Ну ладно, зачем мы будем об этом думать? Все-таки Вагнер! С чего это нам сбегать-то захочется?

Пока зрители рассаживаются, рассматриваем театр и людей. Все красиво: и ложи, и дамы в бриллиантах, и кавалеры в бабочках.
Всё, мы настроены на серьезную музыку.
Увертюра, занавес!

Что это? Вместо декораций — абсолютно черная сцена. На сцене стоят черные стулья, на стульях сидят люди в черных костюмах, белых рубашках и черных галстуках.
Стоп, а про что, вообще-то, этот «Лоэнгрин»? Начинаю шептаться со своими спутниками. Никто не знает!
Да, неправильно мы подготовились к опере! Надо было не про Красотку смотреть, а про Вагнера читать! Мне как-то всегда казалось, что «Лоэнгрин» — это сказка. Может, перед нами — современное прочтение? Может, это такое режиссерское видение?
Артисты по очереди встают и поют по длинной арии. Понятно, почему у них опера на четыре с лишним часа растянется. Причем встают не по порядку, а хаотично так, из разных рядов. Чтобы нам интереснее, чтобы какая-то интрига была. (Нам интереснее, тем не менее, не становится.) Потом каждый берет свой стул, и все начинают петь хором, расхаживая со стульями по сцене.
Песнопения ведутся на немецком языке. Но я не понимаю ни слова! Кошмар! Видно, какой-то язык очень древний. Нас в школе тоже не современному языку учили, но уж этот мне совсем непонятен. Все действо сопровождается бегущей строкой. Можно выбрать немецкий язык. Это для тех, кто глухой, что ли? Или глухие в оперу не ходят? Хотя кто его знает, я уже ничему не удивляюсь. А можно выбрать английский язык. Смотрю, Сережа внимательно читает перевод. Ну вот, в антракте нам все и расскажет.
Стулья по сцене носили часа полтора, потом совершенно неожиданно (мне показалось, как-то на полуслове) закрылся занавес, и все ломанули в буфет. Мы даже сначала в буфет от удивления не пошли, всё пытались разобраться, про что мы смотрим.
Да нет, по словам Сережи, вроде сказка. Как он понял, один из персонажей был королем, другой — его братом. Тетка одна толстая, тоже в костюме, оказалась вообще слепой принцессой. Это ей, тем не менее, не мешало вместе со всеми носить свой стул по сцене. Правда я сразу приметила, что ходит она как-то немного боком и стулом все время на других людей натыкается. Мне ее даже жалко было, что так у нее все неловко. Я же не знала, что она инвалида изображает!

Ну ладно, костюмы, декорации — это, в конце концов, не главное. Главное — музыка и голоса. Голоса хорошие. Теперь музыка. Никак не могу понять, что мне так мешает, что напрягает? Потом понимаю: мы привыкли к совсем другой манере исполнения. Мало того что каждая ария должна иметь мелодию, она еще должна иметь начало и конец. Зрителям, как правило, нравится, и в конце они хлопают, кричат «браво».
Если зрителям не нравится, то хлопают и кричат родственники артистов. Опять же, есть возможность немножко встрепенуться и отдохнуть от оперы. А что у Вагнера? И музыка очень сложная, да еще идет нескончаемым потоком. Для аплодисментов нет места — такое ощущение, что не красивую музыку слушаешь, а учебник по алгебре читаешь.
Ну ладно, хряпнули мы в антракте по коньяку для настроения и пошли наслаждаться оперой дальше. Интересно, что они теперь будут по сцене носить?
Второй акт совсем другой.
Здесь есть декорации, все они — ярких кислотных цветов. Артисты затянуты в кожаные брюки, одеты в длинные плащи. В середине акта напряжение в музыке нарастает, артисты поют всё громче. И что интересно, на лица они периодически надевают маски экзотических птиц и зверей. Может перед нами лес, охота? Все-таки с наших мест за двести пятьдесят разобраться не очень просто.
В перерыве мы с удивлением узнаем, что смотрели сцену свадьбы. Короче, к концу второго действия у всех появилось непреодолимое желание покончить с просмотром и пойти ужинать. Надо же обсудить эту дивную вещь! А то, если до конца досидим, сил уже ни на что не хватит, и останется бедный Вагнер без нашего мнения. Так нас убеждали наши мужья. Говорили, что им уже до того понравилось, что они просто не хотят испортить впечатления. Неизвестно же, что в последнем акте покажут? Вдруг разочаруемся!
Наша женская половина слабо пыталась намекнуть на сумму, в которую нам все это обошлось, но мужчины были непоколебимы. Им было уже все равно. Даже с билетами по пятьсот они не остались бы в опере ни на секунду.

Общее мнение по поводу увиденного? Странно, затянуто, непонятно.

И все-таки, вернувшись в Москву, я теперь нет-нет, да и вставлю: «Когда мы в Венской опере слушали «Лоэнгрина»…».
Март 2007